| Обзор темы |
Gera
|
![[*]](./images/xpsilver/default_icon.gif) написано 27-7-2006 в 21:11 |
Аэродром Днепропетровска, у граждан.
Возим из Ферганы пустую тару под ракетное топливо, обратно на Мары уже полные (меланж по моему называется). С методическим постоянством-два раза в
неделю там бывали, в течении двух месяцев. Соответственно примелькались гражданам. В очередной раз (крайний для нас) летит с нами молодой штурман
(фамилию не помню, а звали Андрюхой), вывозная по трассам, инструктором у него по моему был Валера Коровко. Так вот этот Андрюха, когда начинал
волноваться слегка заикался. Ну решили мы немного расслабиться, но немного не получилось, а получилось как обычно. С утра на медконтроль, а доктора то
не наши, ну и началось - то у одного пульс частит, у другого давление и т.д. А самолёт то уже загружен и перелёты контролирует ЦКП ВТА.
Командир - Юра Пелевин, всё таки смог уломать докторшу, уговорил за две Ферганские дыни и арбуз. Отправляет Андрюху и стрелка на самолёт за взяткой,
оставляет полётный лист, а мы вытерев пот с лица и в очередной раз дав себе зарок больше так не раасслабляться, в развалочку идём готовить борт.
Расчехлились, отстой слили, покурили и вдруг наблюдаем такую картину:
радист идёт размашистой походкой пиная впереди себя штурмана, за спиной парашютная сумка с взяткой и мат стоит- святых выноси!
Подходит и рассказывает:
Заходим к докторше с взяткой, я говорит пока достаю - расхваливаю товар.
А она - "Ой спасибо вам ребята, ой спасибо!"
А Андрюха в ответ- С-с-спасибо -эт-т-то очень много для нас, а вот по 30 копеек за килограм - б-б-будет в самый раз.
Всё - прилетели.
|
gena
|
написано 2-7-2005 в 15:31 |
Кто в экипаже артист?
Советская граница. Сколько книг было написано, сколько легенд сложено. У меня с этим делом было много разных заморочек. Это касаемо как таможни, так
и пограничников. Случалось так, что за неделю по 6 раз приходилось с ними встречаться. И надо сказать мы друг другу изрядно поднадоели. В те времена
пребывание за границей считалось командировкой, так что если полетел в командировку в «Союз» марки не платят. И народ, естественно, как мог за валюту
боролся. Плюнув на стартовое время, возвращались домой в 3, в 4 часа утра. Даже в НПП, помню из-за нас изменения внесли, добавили пункт, что ЦКП, для
экипажей выполняющих полёты с пересечением Государственной границы может продлить стартовое время на 4 часа. Так вот, посуди сам: за месяц намотал 50
часов, а вместо получки – шиш. А тот, кто просидел дома в носу ковыряясь – получил по максимуму. Была разработана своя метода. Валюту выплачивали по
отметке погранпункта в полётном листе, отсюда возникала задача – сделать «правильную» отметку. Вот где в полной мере развернулись мои задатки артиста.
Справедливости ради, надо отметить, что братья-пограничники очень часто шли нам на встречу. В паспорт они ставили точную дату, а на полётный лист
смотрели сквозь пальцы. НО один раз…
Летом 1980 года запёрли нас на сопровождение звена СУ – 17, с аэр. Комсомольск-на-Амуре (Дзёмги) до Германии (вроде Гроссенхайн?). Я уже не помню
где мы садились на промежуточных, но промотались мы почти месяц. Добрались мы значит до Щучина (Беларусь), бравые ребята-истребители заправились и
полетели домой, а нам значит на таможню в Чкаловскую («Мостик»). Прилетели, заруливаем на «перрон». Командир (пп-к Филатов) меня инструктирует: «Ты,
Геныч, не дрейфь – поясни ситуацию, скажи мол дети голодные, жены не кормленные – короче дней 20 надо скостить!» Я документы в зубы и на таможню.
Захожу к пограничникам, вижу капитана, и начинаю заводить свою песню. И в процессе моего монолога вижу: глаза у него сузились, желваки заиграли, и он
мне яростным шепотом говорит: «Вы что, меня на преступление толкаете? Да я вас за решетку упрячу! Да вы у меня…!» Я, конечно, струхнул. Тут
открывается дверь и входит мой командир, осведомляется: что это вы значит такие напряженные. Капитан ему - вот мол, полюбуйтесь товарищ подполковник,
какая сволочь у вас в экипаже. Тот побагровел, поворачивается ко мне и вдруг хрясь меня по морде. Щенок, орёт, да как ты смел, подлец. Ты полк весь
опазорил. Выйди вон скотина. Я прям как ошпаренный выскочил. Он там орал ещё минут пять. Потом вышел, обнял меня, вздохнул и говорит: «Прости, брат!
За мной коньяк.» В общем остались мы ночевать. А назавтра пришла другая смена, командир пошел оформляться сам и нам 20 дней списали. И вот тогда я
понял, кто в экипаже артист.
|
|
