Последнее посещение: Не было
Вы не зашли [
Войти
]
Поиск
ЧаВо
Список пользователей
Сегодняшние темы
Статистика
Правила форума
Назад к сайту:
Форум Балашовского ВВАУЛ(ВАИ)
»
И все же моя жизнь - поэзия полета...(с)
»
Ностальгия
» Ответить
Ответить
Кто может писать?
Все пользователи могут создавать новые темы и и все пользователи могут отвечать.
Имя пользователя
Зарегистрироваться?
Пароль:
Забыл пароль?
Тема:
(необязательно)
Иконка:
Режим форматирования:
Нормальный
Расширенный
Помощь
Andale Mono
Arial
Arial Black
Book Antiqua
Century Gothic
Comic Sans MS
Courier New
Georgia
Impact
Tahoma
Times New Roman
Trebuchet MS
Script MT Bold
Stencil
Verdana
Lucida Console
-2
-1
1
2
3
4
5
6
White
Black
Red
Yellow
Pink
Green
Orange
Purple
Blue
Beige
Brown
Teal
Navy
Maroon
LimeGreen
Сообщение:
HTML Вкл.
Смайлики Вкл.
BB Код
это Вкл.
[img] код Вкл.
[quote][i]Оригинальное сообщение от pavlenko-67[/i] Приближается День Победы, самый главный, можно сказать святой, наш праздник. Много написано о той войне и пафосных произведений и тяжёлых по своему реализму произведений "лейтенантской прозы". Вот рассказ [b]Николая Николаевича Власова[/b], выпускника Балашовского ВВАУЛ 1966 года, тронувший душу своей простотой и откровенностью. [align=center][b]ФРОНТОВИК[/b][/align] В финскую строил аэродром под Мурманском, а недавно летал с Архангельска – Талаги аэродром, и нас по погоде посадили под Мурманск. Да чё такое? Опять аэродром, тот аэродром, который строил. Вот как! А пришёл с финской, женат уж был. Чё делать? Тут артель была, тут в Заозёрье, неводом рыбу тягали. Зимой тягали, жердями да верёвками пропускали подо льдом и тягали. Первую тоню хорошо зацепили – килограмм триста. К гумну привезли рыбу, разобрали невод, да к бригадиру вино пить. А когда рыбу забирали у нас, в Вожегу отвозили, мы были не хозяева той рыбки, маленько брали себе, конечно. Такой большой улов больше не приключился. Нас давай на другое озеро перегонять, артель нужна, начальство строгое, приказывают, и всё тут. Вот как! А другое озеро мы не знаем. Заведём, а там коряги или ещё что, мука да и только, а потом лето настало. Раз летом, в воскресенье хорошую тоню зацепили. Я гляжу, щука крупная попалась, ну, зашёл, схватил её за глаза и веду к берегу, а то мотню порвёт, выпустил на траву, а она как заскачет, будто заяц, вот как подпрыгивает. Идёт баба какая-то: – Вы чё делаете? Я говорю: – Рыбу ловим, гляди, как щука скачет. А она: – Война, мужики, война. Ну, я домой сразу, ещё было двое из Заозёрья. В деревню пришли, а там уже все мужики пьяные. Вот как! Баню истопили, мать пирогов напекла, я попарился, и отвезла меня жёнка в Вожегу на тарантасе. Это шестьдесят километров. Опять на Север, опять под Мурманск. Там меня скоро ранило. В ногу, хорошо кость не задело, а то там бы остался. Пошли мы раненые, у кого – рука, у кого – нога, дали нам направление по болоту, зыбун такой, винтовку поперёк живота кладёшь всякий раз и так ползёшь с кочки на кочку. Пришли в лес. Коней пригнали для раненых. Старшина говорит: – Кто семьсот шестнадцатого полка, садись на коней. А я пятьсот девяносто пятого, ну, всё равно сел, болит нога, думаю проверять будет, а нет, доехал в Мончегорск в школу номер четыре. Тут хирург поработал, обмотку разрезал, да как дёрнет вместе с шерстью, ноги волосатые были, рана-то запеклась. О, мама родная! Почистил рану – семь сантиметров на четыре, и я полтора месяца пролежал. А потом комиссия. Годен на фронт, не скажешь, что не годен, а у меня только плёнкой взялось. Повезли на передовую, пятьдесят километров марш. У меня ногу стёрло, всё распухло, а сержант говорит: – Иди на пост. Не скажешь, что не пойду. Я с поста-то еле пришёл на другой день. Опять Мончегорск, в школу номер четыре. Хирург другой, старый. Сивый. Поглядел: – Чего такое? Я рассказал, а он говорит: – Я тебя не отпущу, пока не заживёт хорошо. Опять полтора месяца. Вот как! А в сорок третьем нас на Дальний Восток к японцу хотели перебросить. Привезли под Вологду, устроили на отдых, и говорит наш капитан: – У кого дом рядом двести-триста километров, пишите докладную, отпуск дам, а я своим писал, что, возможно, заеду в отпуск. Мне дали шесть суток, сухой паёк, и я направился. В Вожеге на станции ходят старухи с пестерями. – Что у вас? – Водка. – Сколько? – Сто пятьдесят. Взял одну, поехал дальше. Вышел в Ерцево, там пересел на мотовоз, ветка от Ерцево уже была до Чужги, заключённые лес рубили, довёз он до третьего разъезда, до Чужги не пошёл, а от Чужги до Заозёрья рядом – семь километров. Вышли мы, кто куда, а тут девка одна: – Кто в Тавенгу? – Я. Пошли мы. Снегу много. Я в полушубке, жарко. Пришли через Чужгу, всего шестнадцать километров. Деревней идём, я говорю: – Пошли, ночуешь, а потом дальше. Она лаборанткой в Тавенге. Нет, она не осталась, побежала дальше. Темно. Стучу в избу. – Кто, крещёные? – отец спрашивает. – Я, – говорю, – отворяй. Тут все встали, и сын в зыбке смотрит так на меня, солдата, – глазёнки вытаращил. Он родился, когда я на финской был. Писал домой, девка родится, назовите как хотите, парень – назовите Иваном, как меня, убьют, так хошь имя моё оставит. Вот как! Днём бригадира позвали, выпили маленько, потом к тёще поехали на лошади в Тавенгу, там на учёт я встал, а мне справку в сельсовете дали, что болел я шесть дней. Был дома двенадцать дней. Приехал в часть, привёз толокна да луку капитану, просил он, он тож вологодский, наш. – Спасибо, – сказал, – молодец, дома побывал, когда ещё придётся? Побыли мы маленько на отдыхе, потом не на восток, а в Польшу нас повезли. Довезли, передовая рядом. Пришёл старшина какой-то. Попросил у нашего пятнадцать человек боеприпасы из вагонов выгрузить, и я попал в эту команду. Выгрузили мы боеприпасы, а он нас не отпустил, так и разгружали, может, поэтому жив и остался, а мимо нас народу то проходило! Как в прорву! Конец войны в Польше и встретил. Стою на посту, а тут радио как заговорит, конец войне передаёт. Я прибежал к караулке, хошь и нельзя, отворил дверцу и крикнул: – Конец войне! Робята повскакали, меня заменили с поста, хошь, я только что встал. Тут скоро седьмой, восьмой, девятый, десятый года уволились и домой, а мой двенадцатый – служить дальше. Какая служба? Все домой! Вот как! В Данию направили. А в Дании все на велосипедах. У каждого магазина вроде стойла такого, поставил да иди в магазин. Ну наши ребята хвать да поехали кто куда. Кому три года дали, кому четыре, а один датчанку изнасильничал. Ну, наш полк на берегу моря построили, а так, поперёк, датчане стоят. Солдатик, который насильничал, сам себе могилку выкопал, на самом берегу, подошёл лейтенант, пук его в затылок, он и свалился в могилку, два солдатика его быстро закопали. Разошлись. Не стало безобразий. А потом медаль за отвагу мне дали, догнала она меня в Дании. Это за Север ещё наградили нас, а старший всех привёл в ресторан и солдат и офицеров. Нам солдатам по сто грамм, а офицерам по гранёному. Официантки закусочку принесли, да замахали руками, у них эстолько сразу не пьют – рюмочками всё. Вот как! Медаль за что? Как-то немцы напали на наше укрепление. Отбивались как могли, из тридцати шести одиннадцать осталось, и патроны кончились. Тут строение, а внутри ход сделан незаметный, дверь прямо в стене, брёвна да и только, а там траншея закрытая сверху землёй, дёрном. Незаметно. Мы туда и забились, раненого командира затащили. Немцы побегали, побегали, покалякали да ушли. Потом наша смена пришла. Оставшимся одиннадцати и дали «За отвагу». Вот как! В президенты я Рыжкова выбирал. А приехал тут уполномоченный из Вожеги, собрал стариков, старух, наказал отдать голос за Рыжкова. Вот как! 1991, июнь, 25. [/quote]
Отключить смайлики?
Использовать подпись?
Выключить BB Код?
Отсылать ответ на E-Mail?
Прекрепленный файл:
Обзор темы
Это длинная тема, нажмите
сюда
чтобы просмотреть все.
Форум Балашовского ВВАУЛ(ВАИ)
»
И все же моя жизнь - поэзия полета...(с)
»
Ностальгия
» Ответить
Powered by XMB
Developed by
Aventure Media
&
The XMB Group
© 2002-2005